Глаз не был нарисован. В панно имелось продолговатое отверстие со сферической стекляшкой, а за ней горел алый огонек… лампочка? Неужели все-таки электричество? Я коснулся «глаза» пальцем. Стекляшка оказалась гладкой, чуть теплой и немного выступала над поверхностью панно. Я нажал на нее и опустил руку. Такая несусветная чепуха выше моего понимания. Если существование часов с драконом, спичек, окольцованной сигары, картинки в стекле еще можно как-то понять, то – Святой Зарустра! – для чего кому-то могла понадобиться вот эта светящаяся лупалка? Спички, сигара, объемный портрет – просто диковинные иноземные вещицы, предназначенные для обычных, понятных целей. Часы… Ну хорошо, оригинальные, но, в конце концов, они показывают время. А какая польза от этой красной стекляшки? Не в силах ничего понять, я с досадой щелкнул по ней ногтем. Затем повернулся, и тут природа алого света изменилась – он сначала потускнел, а потом замерцал в убыстряющемся темпе.
Из-под пола донеслось глухое, но явственное гудение.
Подскочив от неожиданности, я метнулся к двери, потом зачем-то к столу, затем, окончательно потеряв голову, обернулся и увидел, что комната озарилась новым светом. Ощущение присутствия незримого наблюдателя не исчезало. На панно стеклянная пирамида за спиной страшилы мерцала, зеленые блики перемещались по ней в сложном ритме и складывались в слова:
ВНИМАНИЕ!
ДО СТАРТА – 20… 19… 18… 17…
Не понимая, я уставился на светящиеся цифры. В шкафу защелкало, затарахтело и зажужжало. Надпись изменилась:
КОНЕЧНАЯ ОСТАНОВКА: СТАНЦИЯ РД (Б-1) 16… 15… 14… 13…
Гудение под полом усилилось.
ПРОМЕЖУТОЧНАЯ ОСТАНОВКА: «НА ГОРЕ». 12… 11… 10… 9…
Сверху раздался звук, как будто над потолком что-то разъехалось, разошлось в стороны…
РАБОТАЕТ АВТОПИЛОТ. 8… 7… 6… 5…
Пол начал дрожать, мерцающий свет резал глаза. Как завороженный, я смотрел на цифры. ПРИМИТЕ УДОБНОЕ (УСТОЙЧИВОЕ) ПОЛОЖЕНИЕ. 4… 3… 2… 1…
СТАРТ!
Вслед за этим пол на мгновение перестал трястись, затем дернулся особенно сильно, встал на дыбы и рванулся вверх.
Глава 4
Я лежал на спине, раскинув руки, и смотрел в потолок. Ныл ушибленный затылок, в горле опять пересохло. Меня бил озноб и не оставляло идиотское ощущение, что я до сих пор в остроге, а все это – лишь маразматический предутренний сон. Там, на нарах, постоянно пребываешь в состоянии полуяви, когда почти просыпаешься, переворачиваясь на другой бок, а ворочаешься всю ночь на твердой и грубой поверхности под тобой. Сны из-за этого снятся яркие и сумасбродные.
Слышалось гудение, пол уже не трясся, зато начал покачиваться. В шкафу тихо щелкало. Я сел и потер затылок.
Глаз волосатого чудика погас, буквы и цифры стерлись с пирамиды. Я стал подниматься, но тут пол качнулся сильнее, так что пришлось встать на четвереньки и таким манером подобраться к эркеру.
Сначала я не понял, что вижу.
Внизу было темное пространство без зримых границ, в котором изредка вспыхивали и гасли огоньки, а иногда появлялись и проползали назад размытые пятна тусклого света. Слышался приглушенный свист, будто от сильного ветра. Неужто, пока я лежал, начался ураган? Наконец я осознал, что именно вижу, и, встав на колени, уперся ладонями в стекло эркера.
В один момент хмель слетел с меня. Башня летела!
Потрясенный, я посмотрел наверх.
Небо словно приблизилось вместе со звездами, свет которых то и дело гасили проносящиеся назад тучи. Я смотрел долго, не в силах осознать все это, но невероятное событие требовало какой-то реакции, а накопившиеся чувства – разрядки. Я вскочил, рискуя упасть на качающемся полу, подбежал к шкафу и с размаху саданул по нему ногой. Внутри приглушенно застрекотало.
– Вылезай! – заорал я в ярости. – Ты был здесь, я слышал, как ты ходишь! Теперь ты в шкафу! Что это все значит?! Вылезай!!!
Я еще раз ударил по шкафу и прислушался. Внутри тихо, как в гробу. Вцепившись в верхний край дверцы, я изо всех сил потянул, но шкаф не поддавался. Пальцы соскользнули, и я опрокинулся на пол, опять ударившись затылком. Из глаз посыпались искры. Охнув, перевернулся на живот, подполз к эркеру и вперил взгляд в темное пространство. Кажется, мы двигались вдоль океанского побережья на юг, в сторону Эльханского кряжа. Стало совсем плохо, меня затошнило. Я перевернулся и лег, осторожно прижавшись шишкой на затылке к холодному полу.
Не было никаких сомнений – мы летели. Хотя этого не могло быть… просто потому, что не могло быть в принципе! Машины для полетов, называемые летунами, появились совсем недавно. Управляемые одинокими вдохновенными безумцами, они падали и разбивались вдребезги едва ли не прежде, чем успевали взлететь. И вообще, сама идея крайне не поощрялась адептами Его Пресвятейшества, как провокационная и ставящая под сомнение таинство вознесения Братьев Деметриусов к небесным чертогам. И уж конечно, ни о каком сложном приспособлении, которое позволило бы взлететь столь громоздкому сооружению, как эта башня (лишь несколько позже я сообразил, что взлетела не вся башня, а лишь комната «выстрелилась» из нее, как ядро из пушки), не могло быть и речи.
Я сел, достал фляжку, дрожащими пальцами отвинтил колпачок и надолго приложился к горлышку. Перевел дух, вытер губы рукавом и приложился еще раз. Так, теперь лучше. Попытаемся свыкнуться с мыслью, что мы летим.
Попытался… и не свыкся.
Лады, тогда по-другому. Попытаемся понять, что нам делать.
Хоть зарежься, а что делать – неясно. Правда, этот шкаф… Что-то или кто-то в нем определенно находится. Но данный предмет меблировки сделан как будто из литого железа, хотя с виду и кажется деревянным. Все-таки следует заняться шкафом, тем более что, кроме него, заняться мне решительно нечем… Тут в комнату проникли отблески, и я вновь приник к эркеру.
Впереди висело светящееся тело пирамидальной формы. Башня стремительно приближалась, парящий предмет увеличивался, и вскоре я смог различить площадку с перилами, в центре которой высилась массивная башня желто-зеленого цвета – такого, какой бывает у клыков болотного ящера в старости.
Мы замедлили ход и полетели по кругу, так что стали видны подробности.
От верхушки башни к перилам тянулись провода с разноцветными лампочками, озаряющими столы и пару десятков сидящих между ними людей разных полов… Во всяком случае, мне показалось, что это именно люди, хотя в тот момент я бы уже ничему не удивился. В нижней части башни имелись двери, от них к столам и обратно ходили несколько мужчин в черных костюмах, с подносами в руках. В одном месте, свободном от мебели, танцевали. Порыв ветра донес до меня звуки незнакомой музыки, голоса, звон и всплески хохота.
– Святой Деметриус! – хрипло прошептал я, прижимаясь горячим лбом к холодному стеклу. – Если ты есть здесь, на небесах, то… Посмотри, да это же трактир!
Штуковина, в которой я летел, замедлила ход, развернулась вокруг оси и очень медленно приблизилась к желто-зеленой башне. В шкафу застрекотало, глаз страшилы ярко мигнул, пол дрогнул, и мы стали. На пирамиде зажглись и погасли зеленые буквы:
ПРОМЕЖУТОЧНАЯ ОСТАНОВКА: «НА ГОРЕ».
Голоса и звон снизу доносились теперь громко и отчетливо. Я не шевелился, ожидая, что случится дальше. За дверью, которая вначале вела на винтовую лестницу, потом – в пустоту, а теперь, насколько я мог понять, была обращена к башне, раздались шаги. На всякий случай я отступил к стене. Дверь открылась, в проеме возникла массивная фигура со странной конусообразной головой, держащая в руке нечто длинное с круглым утолщением на конце.
– Эй, Хлор! – произнес низкий голос. – Привез устрицы? Пять банок или десять? Сколько достал? Хлор! – Он вошел внутрь, вертя головой.
Оказалось, что это очень толстый мужик в колпаке, тапочках, белых штанах и фартуке на голое тело, с половником в руке. Теперь через проем стали видны коридор, перила и ведущая вниз лестница.